Жена не виновата в смерти мужа, который погиб от ножевых ранений?

Возможно, за смерть мужчины придется отвечать врачам.

Многие помнят «громкое» дело прошлогоднего августа - трагически погиб молодой мужчина, ведущий инженер одного из обнинских предприятий. Он умер в больнице, куда был доставлен из собственной квартиры.

Вначале в его смерти обвиняли жену. Сейчас идет судебный процесс, который принимает парадоксальный, на первый взгляд, оборот.

КТО ВИНОВАТ?

Трагедия произошла 20 августа. В однокомнатной квартире находились четверо (имена изменены): Александр, Елизавета и двое детей, 11 и 7 лет. Что именно там произошло, знает только Елизавета, а она, по понятным причинам, вряд ли когда-либо расскажет эту историю «без купюр». По крайней мере, сама она утверждает, что плохо помнит события того страшного вечера.

О случившемся первым сообщил мальчик - он позвонил бабушке с дедушкой. Те приехали и застали страшную картину - Александр лежал в луже крови... Раненого, еще живого, увезли на «скорой», полиция хотела опросить Елизавету, но та вела себя неадекватно, пыталась наглотаться таблеток, и в результате ее госпитализировали в психиатрическое отделение, где она и провела около недели.

Вначале все выглядело вполне предсказуемо. Жена, муж, много алкоголя, ссора - и в результате один из супругов в морге, а другая дает показания следователю. Елизавете предъявили обвинение по ст. 111, ч 4 УК: «Нанесение тяжких телесных повреждений, повлекшее по неосторожности смерть». Под стражу брать не стали, оставили под подпиской о невыезде.

Но через несколько месяцев переквалифицировали на ту же 111 статью, но уже часть 1 - просто «нанесение тяжких телесных повреждений». В переводе на общечеловеческий язык, молодую женщину перестали обвинять в смерти супруга. Мол, да, следствие считает - именно она нанесла ему три ножевых ранения. Но при этом умер человек не от ее действий. Как так?

Отчим погибшего, Николай Иванович, который в тот вечер был с Александром в больнице, вспоминает:

- Саша потерял очень много крови. А врачи сказали - не волнуйтесь, все будет в порядке, мы его переводим в общую палату, завтра привозите чашку-ложку и все остальное, что нужно в стационаре. Я поехал домой, попытался успокоить невестку, но заметил - она мне не верит. Потому что была там, видела, что пол был буквально залит кровью - ну как могло быть «все в порядке», если медики даже группу крови не определили, значит, не собирались делать переливание. Думали, обойдется, выкарабкается и так? Не обошлось...

Таким образом, во время расследования неминуемо возник вопрос: а не виноваты ли врачи в смерти мужчины? Если бы они отнеслись к пациенту более внимательно, возможно, его удалось бы спасти?

Дать ответ на этот принципиальный вопрос нелегко. Поэтому решение - возбуждать или нет уголовное дело в отношении врачей - будет принято только после получения результатов экспертизы. А пока их нет, нет и дела.

- Складывается парадоксальная ситуация, - говорит адвокат Василий ВЕСЕЛОВ . - Елизавета в смерти мужа, получается, не виновата. Если экспертиза покажет, что и вины врачей здесь нет, что будет? Правильно, ничего. Жил человек, и умер. А от чего, - неизвестно... А ведь это очень важно - дать ответ о причине смерти. Важно даже не для моих клиентов, а для общества в целом. Каждый может оказаться в ситуации, когда от действия медиков будет зависеть его жизнь. И нужно сделать все, чтобы они чувствовали свою ответственность за пациента.

 

«ОНИ ГОВОРЯТ ВСЕМ, ЧТО Я - УБИЙЦА»

Елизавета - скромная молодая женщина, тихий голос, чуть заметный экзотический акцент - ее семья переехала в Обнинск из Румынии. Хрупкая, женственная. Во время судебного процесса на вопросы отвечает скупо. Мол, муж злоупотреблял спиртным, на почве чего происходили конфликты с рукоприкладством. Однажды сломал ей нос, в другой раз серьезно повредил ногу. В полицию не обращалась - не хотела выносить сор из избы. Да и свидетелей нет - только дети, все происходило при них...

Обо всем этом она рассказывает тихо, даже монотонно. Эмоции прорываются только во время обсуждения вопросов, напрямую к сути процесса отношения не имеющих. Но крайне важных для всех действующих лиц этой трагедии. Просила ли она прощения у родных погибшего?

- Я хотела, но у меня не получилось, - ответила на суде Елизавета. - Не хочу признаваться в том, чего не помню. А они меня обвиняют, что я - убийца, рассказывают всем об этом.

Молодая женщина, в свою очередь, перестала отпускать детей к бабушке с дедушкой - так утверждает Николай Иванович.

- Раньше внуки проводили много времени у нас, и наша родная внучка, Марина, и сын Лизы от первого брака. Зимой катались на лыжах, летом на даче были. После случившегося Лиза разрешает нам видеться с детьми только в своем присутствии, в той самой квартире, где все произошло. Представляете, каково моей жене приходить туда, видеть место, где лежал, истекая кровью, ее сын...

Второй больной вопрос - та самая квартира. Ее купили незадолго до трагедии, на деньги родителей Александра - это признают все, в том числе и сама Елизавета. Оформлена она была в равных долях на обоих супругов. Получается, сейчас жилье останется Лизе?

Не совсем так. Если ее признают виновной, она по закону будет считаться «недобросовестным наследником», поскольку совершила преступление против жизни и здоровья того, чьим наследством могла бы воспользоваться. Это очень понятно и справедливо: как вы понимаете, принцип «убей родственника и унаследуй его квартиру» вряд ли мог найти понимание хоть у юристов, хоть среди обычных людей.

Но пока нет вступившего в законную силу приговора суда, человек невиновен. А значит, теоретически, никто не мешает Елизавете прямо сейчас вступить в права наследства. И этого опасаются Николай Иванович и его жена. Они пытались «наложить вето» на вступление в наследство до приговора суда, но в рамках уголовного процесса это сделать не удалось.

Им объяснили, что процедура иная - через гражданское судопроизводство. Так что пока вопрос остается открытым.

 

САМОУБИЙСТВО?

Процесс идет достаточно быстро, так что приговор, видимо, будет вынесен уже скоро. Сама Елизавета и ее адвокат Александр ЛИПИН настаивают на версии самоубийства. Как рассказывала женщина на суде, у мужа имелись проблемы со здоровьем, и он в пьяном виде высказывал намерение покончить с жизнью.

А в тот вечер он был очень пьян. Мол, видимо, сам себя ранил, и даже не хотел, чтобы ему оказывали помощь - оттолкнул жену, когда она пыталась его перевязать, закрылся в ванной... Правда, объяснить, откуда у Александра синяки по всему телу и порезы на правой руке, она вразумительно не может...

Родные погибшего в виновности невестки не сомневаются.

- Мы не хотим, чтобы ее посадили, - говорит Николай Иванович. - Пусть дадут условный срок, но обяжут устроиться на работу. Она же никогда не работала, Саша был единственным кормильцем. А сейчас живет за счет своих родителей. Ее отец - священник одной из религиозных организаций, не православной. И сама Лиза ходит в эту церковь, и детей туда водит. Видимо, там ей помогают, может быть, и материально. Пусть поработает хоть немного, хотя бы ради детей.

...Конечно, жизнь сослагательных наклонений не приемлет. Но все время процесса не удавалось избавиться от мысли: если бы супруги не боялись «вынесения сора», если бы Елизавета нашла в себе силы не терпеть побои, а развестись с мужем, который, по ее словам, бил ее, возможно, трагедии не случилось бы.

А сколько еще таких семей, представляющих, по сути, бомбу замедленного действия! И она обязательно рванет, а уж кто станет жертвой - жена ли, умершая от побоев, муж ли - заранее не угадаешь. Или дети, которые вырастут в семье, где рукоприкладство - элемент повседневной жизни, и станут строить свои семьи по тому же принципу.

Зоя ЮРЬЕВА

 

Поделиться