Тут не может быть полумер: ты или готов к чужим страданиям и самопожертвованию или просто не взваливаешь на себя то, чего ты не готов «вывозить», чтобы потом не ныть и не добиваться жалости к себе со стороны общественности.
Руководитель благотворительного фонда «Ради жизни» Вероника ТОЛСТОВА в социальных сетях уже не первый месяц грозится закрыть организацию и жалеет, что 10 лет лишала себя «деятельности, приносящей доход, свободного времени и права на отдых».
«МОЖЕТЕ СЧИТАТЬ МЕНЯ СУКОЙ»
В конце прошлой недели Вероника Толстова опубликовала большой пост о нелегкой судьбе благотворительной организации. Дело было в том, что Дом ученых отказал фонду «Ради жизни» в продлении договора аренды помещения на Гурьянова, 19. Отказ был аргументирован непригодность помещений для нахождения там детей-инвалидов. Одна из причин – помещения находятся на втором этаже.
Вот как описала ситуацию Вероника Толстова: «Помимо того, что некоторых неходячих детей нереально трудно на руках поднять по узкой лестнице, имеется и другая проблема — запасного выхода. Номинально он есть (эдакая железная лесенка-жердочка с улицы), по факту пользоваться им, конечно, невозможно.
<…> Хозяина у здания нет. То есть, по документам принадлежит оно администрации города, которая передала право управления муниципальному учреждению — Дому ученых. Дом ученых вполне добросовестно заключал с нами договора, ремонтировал крышу и даже временами зимой чистил снег. Но Дом ученых по определению не является коммунальной организацией. С другой стороны, за весьма ощутимые арендные льготы для коммунального управления зданием администрацией была назначена Торгово-промышленная палата. От нее мы тоже регулярно получаем счета на оплату коммунальных услуг (электричество, вода, отопление). Самих услуг по факту не было и нет. То есть, когда возникают какие-либо коммунальные проблемы, начинается хождение по замкнутому кругу, Иван кивает на Петра и далее по списку.
В итоге мы имеем то, что имеем: половина труб отопления у нас просто не работает (а если их тронуть, то прорвет и затопит всех), электропроводка тоже работает очень локально, кое-где. В подвале регулярно всплывают фекалии, распространяя райское благоухание на все этажи, с крыши валятся тонны обледенелого снега и метровые сосули, снег не чистится, и много еще каких прелестей происходит.
<…> Можете считать меня кем угодно — сукой, скандалисткой и кем хотите на ваше усмотрение. Но все это — чистая правда, и приседать в книксенах, чтобы никого не обидеть, я больше не хочу, — заявила Толстова.
УСТУПИТ ЛИ ТПП СВОЕ МЕСТО ДЕТЯМ?
Разумеется, после таких слов весь праведный гнев был обрушен на Торгово-промышленную палату города под руководством депутата Вячеслава НАРУКОВА, которая, по сути, заняла в здании самые козырные площади (на первом этаже с парадного входа).
По нашей информации, более 600 квадратов занимает ТПП. На секундочку, цена квадратного метра для нее здесь составляет, по предварительным данным, всего лишь около 70 рублей — цена для обнинской коммерческой недвижимости не то чтобы низкая, а фантастически копеечная. Вообще ни о чем!
Подвинуться и уступить место детям, депутат Наруков, кажется, и не думает. Возможно, у него зреет более глобальный план. И если уж он возьмется за переезд ТПП, то не куда-нибудь, а в самый центр города. На последнем заседании Горсобрания, обсуждая поправки в бюджет, Вячеслав Вячеславович предложил отгрохать возле векового дуба у Дома ученых — коммерческое здание! Это вместо новой общественной зоны с зелеными лужайками. Поэтому стоит ли удивляться, что депутат не уступает место «инвалидам и пассажирам с детьми», если он вообще готов лишить всех жителей Обнинска городской площади, о которой уже так давно мечтают наукоградцы.
«ИЗВИНЕНИЯ ПРИНИМАЮТСЯ!»
Когда наши журналисты написали новость об этой ситуации, где буквально процитировали слова Толстовой, у той почем-то резко сменилась риторика, и она тут же выложила еще один пост – с извинениями в адрес господина Нарукова и угрозами в адрес заступившихся за нее журналистов.
«Претензий к ТПП в моем посте не было. И мне как человеку очень далекому от подковерных интриг, даже в голову не могло прийти, что можно извратить и преподнести мои слова таким образом, чтобы использовать их как инструмент для сведения чьих-то личных счетов с Вами. Вячеслав, пожалуйста, простите меня. Искренне», — красноречиво раскланилась Толстова.
А благородный рыцарь Наруков с удовольствием принял лесть: «Вероника Евгеньевна, извинения принимаются! С большим уважением отношусь к Вашей работе, понимаю Ваши чувства и абсолютно не виню Вас за выпады распространителей фейков в мой адрес», — ответил депутат.
Хочется спросить: это что вообще сейчас было?!
И как можно «извратить слова», просто процитировав их, и найти какой-то другой смысл в том, что представители ТПП сидят на первом этаже, а дети-инвалиды – на втором? Это факт. Возмутительный, но факт, а не фейк.
За что Вы просите прощение? Может вместо извинений стоило обратиться к ТПП с предложением обменяться местами, коль там самостоятельно не могут сообразить о такой очевидной, чисто человеческой услуге? Вы же вроде ради того и работаете, чтобы отстаивать права детей-инвалидов.
«ХОЧУ ЗАКРЫТЬ ФОНД И СТАТЬ НОРМАЛЬНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ»
Давайте немного поговорим о самом фонде «Ради жизни».
Наверняка многие из вас слышат о нем впервые, хотя организация существует уже почти 10 лет, но в поле зрения городской прессы попадет редко. С большинством СМИ (газеты, сайты и крупные городские паблики) руководство фонда не дружит, что в принципе уже настораживает. Как можно не наладить связи с журналистами за столько лет и не пользоваться их площадками для помощи детям-инвалидам?
На нашей памяти Вероника Толстова ни разу не обращалась в наш издательский дом за поддержкой в освещении какой-либо благотворительной акции, не просила объявить сбор средств и не приглашала на мероприятия в поддержку больных детей. Кто обращался, знает, что журналисты практически никогда не отказывают в подобных просьбах – как минимум уж новость-то точно дают, если конечно, уверены, что перед ними не мошенник.
Почему Вероника Толстова не использует возможности СМИ? Может, для нее важнее личные амбиции, а не интересы подопечных фонда? И вообще, создается впечатление, что ей проще придерживаться позиции жертвы в мире черствых и равнодушных людей: «Хочу закрыть фонд и стать нормальным человеком, у которого помимо вороха проблем есть деятельность, приносящая доход, свободное время и право на отдых. Зачем-то 10 лет назад я лишила себя всего этого. <…> Для своего фонда уже ничего не хочу — ни просить, ни обращаться. Устала. Будь как будет. Хочу увидеть хоть одного настоящего живого аутиста, но за 10 лет работы не видела ни одного. Даже те 2-3, которые были очень похожи, при детальном анализе оказывались чем-то другим. Словом, сплошная дихотомия. Или ненормативный экзистенциальный кризис на меня снизошел, или выгорела дотла, до окурка. А насчет фонда — это не шутка. Очень хочется найти другого идио... (зачеркнуто) доброго человека, который примет эстафету «хорошего нужного дела» и будет готов 365/24 куда-то ехать, принимать чьи-то страдания, вытирать слезы, подставлять плечи, просить, объяснять, требовать, уговаривать, сражаться, и т.п.», — писала Толстова в июне.
НЕОХОТА
А вот из свежего, декабрьского: «Вворохе навалившихся проблем я как-то подзабыла о том, что новый год уже традиционно связывается с благотворительными подарками. «Разбудила» меня девушка, которой предприятие выдало некую сумму на благотворительность, и она задала мне вопрос, что лучше купить. Честно говоря, вопрос озадачил. Еще пару лет назад мы приняли решение не участвовать в новогоднем забеге.Ну в самом деле, коробки конфет (даже очень красиво упакованных), горы непонятных книжек/игрушек — это все не то, ради чего стоит наматывать сотни усталых километров, развозя это добро. «Сбыча мечт» с вытягиванием пучка собственных нервов (а сумеем ли? найдем ли? подарят ли? кого еще забыли?) для удовлетворения минутной блажи ребятенка — тоже развлечение так себе», — написала руководитель фонда.
Хочется спросить: а Вы точно любите детей, если Вас так раздражает «минутная блажь ребятенка»?
В итоге Толстова решила организовать благотворительный марафон со сбором средств на личные карты людей «кристальной честности», которым можно доверить финансовое кураторство. А вот объявлять новогодний сбор на фонд, в этом году, по ее словам, «нет никакого желания»: - Поди потом разберись, кто там и на что перечислял, напиши кучу бумаг, заплати банкам и целой толпе разных посредников, и от сбора останется пшик, — объясняет она.
Тогда не совсем понятен смысл существования фонда как такового, если его руководитель принимает решение перенаправить сбор средств в частные руки людей, которым она доверяет. Тем не менее, собранные средства вместо новогодних подарков обещают направить на нужны семей с детьми-инвалидами – на оплату медуслуг, реабилитацию, покупку лекарств.
Знаете, в мире много тяжелых призваний: врачи, пожарные, полицейские, которые несут службу в любое время дня и ночи и зачастую получают очень скромное вознаграждение за свой труд. И их работа важна и трудна не меньше, чем Ваша как физически, так и эмоционально. Но каждый старается найти в себе силы работать дальше, раз уж выбрал эту профессию, и не выставлять себя героем-мучеником.
И последнее. Если человек и вправду выгорел «дотла, до окурка», то почему он просто не бросает это дело? Будем надеяться, это все из-за искренней любви к детям, а не из-за каких-то других причин.

Диана Коршикова